Мыли ли машины при выезде из станции чаэс
«Распорядок дня был таков: подъём в 6 утра, приведение себя в порядок, завтрак. В 7.00 – погрузка в автотранспорт, в 8.00 – уже на Чернобыльской АЭС. Получали дозиметры. Химические разведчики определяли степень заражения тех мест, где будем работать, и в зависимости от радиоактивного загрязнения этих мест планировалось время, которое мы будем работать (час, 1,5 часа, 2 часа)… за время работ в полку ни разу не слышал, чтобы кто-то из ликвидаторов отказался ехать на Чернобыльскую АЭС. Надо – значит надо. Работать на станции считалось очень престижно, поэтому каждый комбат стремился, чтобы его батальон работал на Чернобыльской АЭС».
Ликвидаторы: как разгребали последствия аварии на Чернобыльской АЭС
Сегодня, 26 апреля 2021 года, люди по-прежнему продолжают умирать от последствий Чернобыльской катастрофы. Под четвертым энергоблоком до сих пор находится отработанное радиоактивное топливо. По словам специалистов, радиоактивные изотопы некоторых веществ (например, плутония) будут сохраняться в почве еще не одну сотню лет.
Mangol2584 › Блог › 30 лет со дня взрыва на Чернобыльской атомной электростанции
Работа с личным составом: подготовка стенгазеты с чествованием отличившихся, поздравления именинников, позор отстающим или проштрафившимся (например, тем, кто симулирует с целью не ехать на станцию, но таких было мало). Подготовка и проведение комсомольского собрания. Кстати, нарушителей дисциплины было мало, пьянки не помню ни одной ( хотя потом выяснилось, что красное вино нам было бы очень полезно)). Посылки от родных были, но только после проверки содержимого ( на предмет отсутствия спиртного). Увольнений не было даже у офицеров.
Дневной архив
После того, как все прошли инструктаж, нас отправили в Чернобыль, где был организован палаточный городок. Из вертолета фиксировали пожары и сообщали в пожарные отделения, откуда выезжали группы на тушение, зачастую это были торфяники. Выезжали почти каждый день, т.к. торфяники возгорались из-за жаркой июльской погоды. В силу неопытности многих ребят моей задачей было постоянное обучение молодого поколения. При выезде на горящий торфяник – впереди пожарных шел дозиметрист, который вел отряд по менее радиационным местам. А далее шла наша работа – рыть траншеи вокруг торфяника и заливать его водой. На самой ЧАЭС в то время с крыши сбросили графит, а из подвалов производили откачку радиоактивной воды в специальные бассейны. Там работали так же шахтеры из Донбасса. Откачивали воду очень быстро, потому что ядро раскаленное, а внизу вода, и в случае прорыва пола — при соприкосновении с водой — последствия были бы еще страшнее.
Мыли ли машины при выезде из станции чаэс
Кроме работников зоны отчуждения, в Чернобыле проживает еще 80 так называемых самоселов. Хотя проживание населения в зоне отчуждения запрещено, но из любого правила есть свои исключения. После аварии некоторые местные жители из эвакуированных сел предпочли нелегально вернуться в родные места. В большинстве своем это были старики, которым трудно приживаться на новом месте. Первое время власти пытались проводить с ними разъяснительную работу, пугая, как опасно жить на радиоактивной земле, но к силовым методам выдворения не прибегали. В 1988 году в зоне отчуждения постоянно проживало около 1,5 тысяч самоселов, но сегодня их осталось всего 157 человек. Все эти люди сейчас находятся под постоянным медицинским контролем, получают пенсию, их обеспечивают чистыми продуктами.
Мертвая зона: путешествие на ЧАЭС и обратно
На выезде из Чернобыля расположена пожарная часть, которая и приняла на себя первый удар разбушевавшегося атома. Дежурившие в ту ночь пожарные расчеты первыми пытались потушить "странный" пожар. Памятник, который вы видите перед пожарной частью был построен на средства ликвидаторов и их семей. Это самый "Честный" памятник, как считают местные жители.
Мыли ли машины при выезде из станции чаэс
Там же в течение суток находился и лагерь отряда. Для сведения, фон в Припяти в тот момент УЖЕ был 50 р/ч. Через сутки отряд перевели, ЕМНИП, в «Изумрудное» (база отдыха, ЕМНИП, студии имени Довженко, расположена между Чернобылем и Припятью). И только затем вообще вывели из зоны отчуждения в Оранное.
Как это было
Приходя к Саркофагу, каждый посетитель должен знать, что он приходит еще и к личному саркофагу этого человека, где он остался навеки. Так как в прямом смысле могилой для ударника ЧАЭС стал 4 блок, мемориал в память о Валерии Ильиче был установлен прямо внутри здания ЧАЭС его женой и коллегами.
Экскурсии внутрь ЧАЭС
С 1984 года он работал на Чернобыльской атомной станции электриком четвертого разряда — в цехе тепловой автоматики и измерений четвертого энергоблока. Группа ВСРО — вспомогательных систем реакторного отделения. Как раз на четвертом энергоблоке в 1986-м и произошла авария.
Ликвидатор аварии на ЧАЭС о работе на станции: Осенью уволился
Знаменитая "Турбаза Белый Пароход". Здесь жил персонал ЧАЭС в 1986 году, на речных пароходах, превращенных в плавучие гостинницы близко к месту будущего вахтового поселка "Зеленый Мыс". В то время небольшая часть персонала (ИДК, РБ, ЛВД) работали с нами в Чернобыле, станционный эксплуатационный персонал работал так же на 1 и 2 блоках. Кроме того первое время планировали после дезактивации запустить 3-й блок и в условиях повышенных дозовых нагрузок руководство пыталось сохранить станционных специалистов для производства. Так что часть из них просто "парились" на турбазе. Что там творилось я знал только по описаниям очевидцев, поэтому лучше оставлю это для других авторов. Мы с Павловым В.П. жили в Чернобыле в общаге, где спали в повалку в комнате на 30-40 человек , иногда по 4-5 часов в сутки и с завистью слушали рассказы постояльцев "Белого Парохода" о концертах, дискотехах и прочих приятных мероприятиях, коими перепуганная администрация пыталась поднять боевой дух людей, оставшихся в результате аварии без жилья, зачастую без семьи и с неопределенными перспективами на будущую работу, а, в исключительных случаях, и жизнь как таковую.
Мыли ли машины при выезде из станции чаэс
— Нет, на самой станции я шел за колонной каждый раз в разные помещения атомной станции. Их там очень-очень много. Дойдя до места назначения, я менял предыдущего фельдшера, сопровождающего другую колонну. Оставался в небольшом закутке перед дверью, а ребята, с которыми я был, заходили в помещение и начинали свою работу. Мылся пол, мылись стены специальным раствором: проводилась дезактивация бетона. Работали обычно недолго: часа по 3-4, затем наша группа собиралась и отправлялась обратно в палаточный лагерь. А нам на смену спешили другие.
Мыли ли машины при выезде из станции чаэс
Но то, что почистили в мае-июне, в конце июня было снова засыпано сильным выбросом. Крупных кусков не было, но чистить надо было все снова. Да и в августе этот вулкан «поплёвывал» радиоактивной пылью. На разных участках крыши были разные уровни излучения, по его мощности и определялось время работы. Предельная норма суточного облучения была 1,5 рентгена. Свинцовые пластины на груди и спине и резиновые фартуки спереди и сзади считались тройной защитой, значит 1,5+3=4,5р. При фоне в месте работы в 90рчас минутное облучение 90рчас: 60 мин=1,5р, отсюда — время пребывания в зоне. Предельную суточную дозу 4,5 р делим на минутное облучение 1,5 р, получаем 3 минуты. Были места где «светило» и больше. За это время нужно успеть добежать до места работы, погрести лопатой мусор, желательно нагрузить носилки. Следующая пара прибегает, хватает эти носилки, доносит до края крыши или контейнера, высыпает и возвращает их на место. А там уже подбегают следующие «лопатчики». Крупные куски выносили руками, большие тащили втроём, вчетвером. А я с напарником выскочил, чтоб вынести обломок размером в два шлакоблока.
На ликвидации последствий Чернобыля работали биороботы и партизаны: интервью с участником ликвидационных работ Владимиром Жихаревым
Многие из нас тогда были как не в себе — ведь мы в одночасье лишились всего, кто-то потерял близких. Потому и вели себя не всегда адекватно. Помню, вошла в свою квартиру и запихнула в сумку первое, что попалось на глаза — цветные мелки. Почему-то показалось, что без них мне никак не обойтись».
Мыли ли машины при выезде из станции чаэс
Выполнять пришлось все виды работ: газоэлектросварщика, монтажника, резчика, токаря, сверловщика и плотника. Делали всё, что нужно и где нужно: ездили на реактор, при монтаже немецкого крана, точил потерянные и недостающие детали, монтировал столовую строящегося цементного завода (за вертолётной площадкой), даже приходилось ездить на «могильник», где с захороненных машин срезали нужные запчасти.
Опалённые, но не сломленные Чернобылем
Саркофаг, который и ныне стоит. Через несколько минут, возвратился и наш старший лейтенант. Мы все сели в машины, а нас было два экипажа, и поехали на другую сторону станции. С обратной стороны станции были расположены всякие цеха, или мастерские, точно сказать не могу что именно, в моем понимании это цеховые помещения. На соответствующей бумаге от управления, этот объект назывался КСКа, вот его то, нам и предстояло помыть, не внутри, а снаружи, стены и асфальт. Помыть дело не трудное, подключили рукава, дали воду и понеслась, смывали радиацию, чтобы отряд химиков сокращенно БСО, отряд специальной обработки, мог выполнять свои задачи. Воду мы слили из двух машин, замерили уровень радиации, нормально, работать можно, мы быстренько собрались и поехали. Нет, не домой, а на третий блок в баню. Там, действительно, была баня, правда все стены были отделаны свинцовыми листами. Вход в баню расположен со стороны разрушенного 4го блока, анекдот, нет, просто так получилось. Вблизи четвертого блока мы оставили наши машины, и пошли в баню. Там нас проверили дозиметром на предмет радиоактивной зараженности, если одежда напиталась выше нормы, её нужно снять и выбросить на утилизацию, а если нет, то помывшись, одеваешь то, в чём приехал, и выходишь на улицу, где стоят наши совсем не заражённые машины. Естественно мы там не бегали, всё делали спокойно, степенно, с перекурами, потом одевали маски лепестки на помытый нос и ехали домой. На обратном пути, сделали остановочку, нужно было отметить наш, так сказать наряд-задание, там же в этой бумаге и ставили дозу облучения за время работы. Работали, максимум минут двадцать пять, а с баней и прочей канителью всего часа два на территории станции.
